на фокус, столкнувшись в воздухе, заработали легкие сотрясения мозга, такие мелочи никого не расстроили — в момент касания ВПП и актеры, и съемочная группа, и немногие «сочувствующие» выглядели, как после хорошей оргии. Впрочем, стоило транспортнику докатиться до своего законного места и замереть, как народ перестал обмениваться впечатлениями и в едином порыве уставился на меня.

Я отрицательно помотал головой в знак того, что не являюсь Большим Боссом, и демонстративно повернулся к Генри Харперу. Личный помощник владельца киноконцерна, к слову, выглядевший ничуть не менее «помятым», чем, к примеру, Шон, насмешливо фыркнул, но соответствующую речь все-таки толкнул. А после того, как высказал все, что думал, о проекте, работе актеров, сотрудников «MGM» и т. д., внезапно посерьезнел:

— Да, фильма, как такового, еще нет. Но даже те его фрагменты, которые уже готовы, свели меня с ума: мне, сорокасемилетнему мужику, давным-давно выросшему из детского возраста, захотелось пройти тестирование во вторую очередь Лунной программы, чтобы через несколько лет напроситься в Марсианскую! Да, черт меня подери, я до безумия хочу пройтись по этой планете, пожить в одном из купольных городов и сделать хоть что-нибудь для того, чтобы мы, земляне, дотянулись до звезд!!!

— Ты уже делаешь… — без тени улыбки заявил я. — Делаешь все, чтобы пробудить такое же желание в тех, кто способен и мечтать, и созидать.

— Верно! — после недолгой паузы согласился он и воинственно ощерился: — Поэтому вы, актеры, можете отдыхать эдак до понедельника, а мы с этими бездельниками поработаем в прежнем режиме.

Народ, конечно же, резко засуетился, а я неспешно переоделся, набрал Триггера, на пару с Кречетом дуревшего от безделья возле нашего автодома, и попросил перегнать к нам груженый «Гнев». Пока ждал конвертоплан, забалтывал экипаж транспортника. А когда услышал характерный посвист движков «Астон-Мартина», попросил у вояк помощи. Парни, относившиеся ко мне с большим уважением, рванули следом в полном составе и… помогли. Собственноручно выгрузив из прилетевшей машины двадцать ящиков пива «Bud Light», которые я купил в знак благодарности за помощь со съемками. Одним спиртным не обошелся — попросил передать личному составу базы десять упаковок футболок со Всадником Апокалипсиса во всю спину и такое же количество плакатов, из-за чего «пострадал» — донельзя обрадованные летуны «помяли» мне правую ладонь и отбили оба плеча.

К этому моменту практически весь актерский состав, задействованный на этих съемках, успел куда-то свалить. Генри Харпера тоже было не видать, так что я попрощался с киношниками, занимавшимися демонтажом своего добра, закрепленного в самолете, собрал своих и в ленивом режиме поплелся собираться.

А где-то через полчаса, вытащив из уже ненужного автодома три здоровенных баула со всякой всячиной, среагировал на резкое движение на периферии поля зрения, повернул голову влево и мысленно хмыкнул: грозно хмурящаяся Кнопка тащила в нашу сторону упирающуюся Кортни, а та, по какой-то причине пребывавшая не в настроении, пыталась расцепить захват.

Заметив, что я увидел это «непотребство», густо покраснела, перестала вырываться и обреченно опустила голову. А когда Оля подтащила ее ко мне и приказала рассказывать, раскололась до донышка:

— Я из Камдена, штат Нью-Джерси, вполне заслуженно считающегося одним из самых криминальных городов Америки. Осенью тридцать второго я попалась на глаза одному из главарей местных бандитов. Он куда-то очень торопился, поэтому бросил моему отцу пачку денег и приказал привезти меня к нему домой в следующий полдень. Мы бросили все нажитое и сбежали в Сан-Диего, к двоюродной сестре моей мамы. Сразу после приезда меня взял к себе в секцию муж тети Тэсс. Чтобы я, тренируясь каждый божий день, как можно быстрее забыла о пережитом. И это действительно помогло: уже года через четыре, выступая на первенстве города, я даже не думала, что прошлое может вернуться…

Как я понял из дальнейшего рассказа Кортни, урод, бросивший ее отцу деньги, счел, что купил понравившуюся девчонку, поэтому счел бегство этой семьи личным оскорблением, психанул и поручил кому-то из шестерок их найти. Поиски по горячим следам ни к чему не привели: родственница Чейзов носила фамилию мужа и жила в очень хорошем районе города, расположенного на другом побережье. Но с середины января сорок первого видеозаписи с выступлением одной из самых красивых юных спортсменок США, да еще и выигравшей чемпионат страны по акробатике, стали крутить по всем каналам. А через какое-то время ее отца начали доить. Кто, как и когда именно, девушка не знала, так как он молчал, как пленный партизан, отдавал на сторону большую часть зарплаты и потихоньку сдавал.

Саму Кортни не дергали сразу по двум вполне прозаическим причинам. Во-первых, она здорово повзрослела, соответственно, перестала волновать любителя маленьких девочек. А, во-вторых, опосредованно делилась с тварями в человеческом обличье неплохими призовыми. Более того, стоило девушке поступить в один из самых престижных образовательных центров в мире — Нью-Йоркскую академию Киноискусства в Лос-Анджелесе — в ее жизни появился тот самый Барни. Причем через отца и как его давний кредитор. Так что контракт с драконовскими условиями Чейз-младшая подписала, можно сказать, не глядя. И постепенно влезала в долги сама, регулярно попадая в непростые ситуации, которые потом разруливал «влиятельный покровитель и друг семьи»!

Когда Кортни прошла кастинг на роль главной героини «Рывка», этот урод был счастлив до невозможности и на радостях выделил ей пять тысяч долларов на покупку одежды, обуви и аксессуаров, достойных без пяти минут звезды первой величины. Увы, потом я поставил девочке ультиматум, Генри Харпер приказал охране выбросить «менеджера» за ворота киногородка, и обозленные бандиты выставили новый «счет» ее отцу.

Какой именно, она не знала:

— Я позвонила папе десять минут назад, чтобы порадовать известием о завершении съемок в моем первом фильме и сообщить, что приеду к ним на выходные. Но он потребовал, чтобы я не покидала киногородок до тех пор, пока он не разберется с некими «серьезными проблемами»! Я, конечно же, набрала маму и вытрясла из нее всю правду. А сейчас не знаю, что делать: судя по тону, в котором со мной говорил отец, он дошел до ручки и может сделать какую-нибудь глупость. Хотя наверняка понимает, что эта глупость навредит и нам, Чейзам, и семье тети Тэсс…

— Звони родителям! — потребовал я, не став дослушивать этот монолог. — Пусть ни в коем случае ничего не предпринимают и радостно рассказывают всем заинтересованным лицам, что съемки фильма фактически закончены, но я, Всадник Апокалипсиса, настолько сильно впечатлился твоим талантом и работоспособностью, что пригласил на выходные на свой остров Архипелага Мечты.

— Звони. Прямо сейчас! — рявкнула Росянка, почувствовав, что девушка колеблется. — Если